УНИКАЛЬНЫЙ СКЕЛЕТ ПЛИОЗАВРА, НАЙДЕННЫЙ В 1933 г. ДИРЕКТОРОМ ПУГАЧЕВСКОГО КРАЕВЕДЧЕСКОГО МУЗЕЯ К.И ЖУРАВЛЁВЫМ (к 80-летию открытия уникального экспоната)

Рисунок3В 1931 г. была организована добыча горючего сланца в Саратовской области на Савельевском месторождении горючих сланцев, расположенном на правом берегу р. Сакмы (левого притока р. Большой Иргиз) в 35 км от г. Пугачева. С начала  разработки горючего сланца директор Пугачевского музея краеведения Константин Иванович Журавлев организовал палеонтологический мониторинг на этом месторождении [1]. Эти отложения были очень богаты остатками ископаемой фауны мезозойской эры юрского периода. Поверхности наслоения горючих сланцев буквально были усеяны отпечатками аммонитов, брахиопод и двустворчатых моллюсков.

К.И. Журавлев в Савельевском руднике нашел два скелета ихтиозавра: один из них находится в экспозиции нашего музея, а второй он передал в Саратов. В начале марта 1933 г. впервые в СССР в Савельевском руднике в шахте № 1 был найден скелет плиозавра. Эти ящеры также произошли от пермских наземных ящериц, постепенно приспособившись к жизни в воде. Юрские плезиозавры были более неуклюжими, чем ихтиозавры и сохранили в своем строении больше признаков ящеров, почему и произошло их название «плезиозавр» — по-русски значит близкий к ящерам.

Приспособляясь к жизни в воде, плезиозавры приобрели «обтекаемую» форму тела и веслообразное устройство конечностей. Передние и задние конечности у них почти одинаковых размеров и значительно длиннее, чем у ихтиозавров, но по своему устройству сильно отличаются от ихтиозавровых плавников. Бедряные и плечевые кости у них длинные, лопатообразные, кости голени и предплечья укорочены, но кисти плавников в своем устройстве сохранили от наземных ящериц пять длинных, тонких, ясно отдаленных друг от друга пальцев. У плезиозавров не было такого мощного хвостового плавника, как у рыбоящеров, но конечности плезиозавра (ласты) получили более сильное развитие. Нужно думать, что плезиозавры превосходно плавали по морю, рассекая воду своими ластами, как веслами. Может быть, они не могли плавать и нырять так быстро, как ихтиозавры, но они были, несомненно, очень сильными соперниками рыбоящеров.

Скелет залегал во втором рабочем горизонте на самом контакте верхней пачки горючего сланца мощностью 25 см и подстилающего слоя  темно-серой мергелистой глины  мощностью 40 см [2]. Хотя этот скелет сохранился далеко неполным, все же он оказался сравнительно лучше сохраненным благодаря тому, что значительная часть его: задняя часть черепа, шея и туловище были заключены в твердую конкрецию. «К моему приезду конкреция была уже поднята из шахты на поверхность, при чем она была разбита на 9 крупных обломков, которые по изломам складывались в 4 более крупные части, разделенные пробелами, получившимися вследствие утраты промежуточных обломков и частей конкреции» [3].  Все выдававшиеся из конкреции части костей были отбиты и растеряны. От черепа  в конкреции сохранилась только задняя область с соответствующей частью нижней челюсти. У одного из шахтёров Константин Иванович взял плохо сохранившийся обломок, представляющий переднюю оконечность черепа (конец морды) с сомкнутым с ним передним концом нижней челюсти. Средняя часть черепа между сохранившимися участками была разрушена вследствие большей хрупкости костей в этой области, судя по характеру сохранности переднего фрагмента. Константин Иванович спустился в шахту и при осмотре места находки обнаружил тонкий пропласток разбитых трещинами и частью осыпавшихся рёбер и плоских костей. В результате раскопок этого костного гнезда, получены почти полное ischium (седалищная кость) правой стороны, обломок ilium (подвздошная кость), дистальная часть pubis (лобковая кость) и полный скелет мощного правого заднего ласта длиною 1,85 см, из которых 85 см приходится на долю массивного femur (бедренная кость). Рис.1.

Кости лежали в естественном порядке, если не считать небольших смещений малоберцовой (fibula) и пяточной (fibulare) костей, которые лежали у заднего дистального конца бедра. Поиски других частей этого скелета, не представленных в конкреции, оказались безрезультатными. Очевидно, кости остальных ластов, а также хвостовые позвонки были разрушены, так как они, вероятно, не были заключены в конкрецию и по характеру темной окраски могли остаться просто незамеченными в условиях подземной работы. Некоторые кости и обломки их (один из передних хвостовых позвонков) были подобраны Константином Ивановичем на полу штрека и среди обломков конкреции. Со слов шахтеров, нашедших скелет плиозавра, он составил схему предполагаемого его положения. Конкреция со скелетом лежала поперек забоя, то есть туловище, шея и голова были ориентированы в широтном направлении, черепом к западу. Расположение костей, вскрытых Константином Ивановичем, указывает на то, что задняя часть туловища изгибалась, приближалась к меридиальному направлению, причем ласт был откинут под прямым углом к телу. Судя по тому, что в стенке штрека близ седалищной кости (ischium) не следовали хвостовые позвонки, хвост был изогнут круто влево. Положение костей таза и заднего правого ласта, наблюдавшиеся при раскопке, позволяют полагать, что труп животного опустился на дно моря брюшной стороной вниз.

Константин Иванович впервые в Советском Союзе монтировал в нашем музее собранные остатки скелета плиозавра. Рис.2. В научном архиве музея сохранился лист бумаги с записями К.И. Журавлева, о том, как он собирал этот экспонат, сохранились также его научные труды, рукописи и статьи, напечатанные в Центральных научных журналах СССР. Собранные кости оказались ожелезненными. Большая часть их пропитана бурым железняком, в отдельных случаях кости пиритизированы. Местами пирит заполнял трещины костей или их поры. Скульптура костей, а также костная структура, сохранились у большинства костей хорошо. Некоторые кости оказались деформированными.

При препаровке обломков конкреции, в самом переднем из них, кроме деформированной задней части черепа, заключались несколько смещенные в бок шейные позвонки, осевой позвонок и шесть передних шейных позвонков, задний из которых сохранился только частью. В следующей части конкреции содержалось семь задних шейных позвонков, отделявшихся, вероятно, 2-3-мя  позвонками от заключавшихся в переднем обломке. Все шейные позвонки лежали в близком к естественному положении и сохранили невральные дуги, не приросшие к центрам. От некоторых шейных ребер сохранились лишь головки.

Третий обломок конкреции содержал 10 передних спинных позвонков с проросшими неврапафизами, сохранившими боковые отростки. Все остистые отростки оказались обломанными на различных высотах от основания. От спинных ребер сохранились лишь головки и только некоторые ребра сохранились полнее, не превышая, впрочем, 30 см длины. На нижней стороне этой части конкреции находился почти полный правый коракоид (вороновидная кость) с небольшим сохранившимся фрагментом левого коракоида, причленённым к правому. Массивная передняя часть правого коракоида сохранила переднюю половину сочлененной площадки. Спереди обломка конкреции сохранился лежавший спереди в одной плоскости с коракоидом тонкий фрагмент лопатки.

В четвертой части конкреции была заключена серия из 8 задних туловищных позвонков. Передний из них оказался вмятым в следующий позвонок. Справа лежали два грудных позвонка, занесенные сюда. Остистые отростки и все левые боковые обломаны. От спинных ребер сохранились лишь головки. Слева кусок конкреции ограничивал обломок плоского щита левого pubis, поставленный почти перпендикулярно к щиту правого, одевавшего конкрецию снизу. На передней части этого щита и спереди от него сохранились обломки брюшных ребер. Наружный край pubis был обломан.

Таким образом, скелет был собран далеко неполным [4]. Он смонтирован Константином Ивановичем Журавлевым односторонним, а именно, правой, лучше сохранившейся стороной. Длина скелета достигала 6 метров 40 см. При монтировке его были реставрированы недостающие кости и их части. Это можно увидеть на примере шейных позвонков, найденных во время инвентаризации отдела природы с помощью преподавателя геологического факультета СГУ Сельцера Владимира Борисовича. К.И. Журавлёв отливал из гипса недостающие кости плиозавра.

При определении находки Константин Иванович не смог отнести плиозавра ни к одному из известных в то время юрских Pliosauridae. «Наш плезиозавр имеет много признаков семейства Pliosauridae, но одноголовчатые шейные ребра, казалось бы, говорят о принадлежности его к группе Polucotylidae, представители которой были известны только из меловых отложений (короткошейные и длинноголовые). Однако на передних шейных позвонках плиозавра сохранились еще следы двухголовчатых ребер, плеврапофизиальные фасетки их разделены слабым валиком на две неравные части, подобно шейным позвонкам плиозавра Peloneustes Lyd. Поэтому наш плезиозавр может еще принадлежать семейству Pliosauridae. Сросшиеся со спинными позвонками неврапофизы при неприросших шейных невральных дугах и ребрах – явление, несвойственное ни одному из европейских Pliosauridae —  вместе с другими признаками сближают нашего плиозавра с североамериканским плиозавром Megalneusaurus (Мегалнеузавр) – из верхней юры Скалистых гор, но от этого рода наш плиозавр отличается целым рядом признаков» [5]. Вероятно, Константин Иванович установил в Пугачевском музее краеведения новый вид представителя плиозаврид, переходного к меловым длинноголовым плезиозаврам, имевшим одиночные рёберные фасетки на всех шейных позвонках.

В процессе препаровки скелета плиозавра на поверхности небной стороны черепа были обнаружены обломки ребер крупной рептилии. Ребра лежали поперек ротовой полости. В области желудка – в задней части третьего обломка конкреции между позвонками и внутренней поверхностью задней части коракоида – были обнаружены остатки крупной костистой рыбы: позвонки, ребра и другие кости. Кости её скелета, судя по их разрезам на изломах, сохранили близкое к естественному положение. Рыба была, по-видимому, заглочена плиозавром и погибла внезапно.

К.И. Журавлев подробно изучал содержимое желудка плиозавра. Об этом говорят его письма-черновики, адресованные Геккеру Роману Федоровичу, доктору биологических наук, профессору Палеонтологического института АНСССР: «Сегодня просмотрел кусок конкреции из области желудка плиозавра. Набрал крючков порядком, но целиком их трудно освобождать от породы. Отпрепарировав один кусочек, приходится портить десятки соседних. Попробовал один кусочек «содержимого желудка» растворить в разведенной соляной кислоте. Эффект получился, но тоже многие крючки ломаются под давлением выделяющегося газа. Крючков в породе ещё много, но как-то рука не поднимается дробить и растворять все подряд. Жаль скелетик ихтиозавра, которого препарировать некогда, так и лежит среди крючков» [6]. Материал, по «крючкам», добытый К.И. Журавлевым, разнообразен по размерам, пропорциям и изгибу, которым обладают отдельные экземпляры. «Бесспорно, он относится к различным видам и родам головоногих. Были ли это белемниты или Teuthoidea (Теутодия семейство головоногих моллюсков) – сказать сейчас невозможно… Но наш вид из горючих сланцев Поволжья (добытый Журавлевым из желудка плиозавра) мы назвали в память К.И. Журавлева, много сделавшего для познания фауны этих отложений, Trachyteuthis zhuravlevi n.sp. Трахитеус журавлеви» [7].

Труп плиозавра после его гибели, вероятно, долго плавал по поверхности моря, затем, опустился на дно. В специфических условиях Нижневолжского бассейна,  деятельность микроорганизмов привела к образованию из мягких частей трупа горючего вещества, одевшего своей коркой его остатки, причем этого вещества больше отложилось в брюшной области.

Вот такой уникальный экспонат, препарированный и монтированный в Пугачевском музее краеведения К.И. Журавлевым (священником по образованию), находился в экспозиции с 1933 г. по 1941 г. В октябре 1941 г. Константин Иванович получил задание за два дня перенести экспонаты в другое здание (в подвал). Скелет плиозавра с таким трудом, собранный руками К.И. Журавлева надо было за эти дни разобрать и сложить в ящики. Подиум для плиозавра остался в музее, Константин Иванович попросил командование воинской части, занявшей здание музея, сберечь его от повреждения. В 1943 г. здание было возвращено музею, но вновь собрать скелет плиозавра директору музея из-за болезни не удалось, да и подиум для плиозавра оказался разобранным.

17 июня 1946 г. поступило предложение передать скелет плиозавра в Палеонтологический институт АНСССР. Обязанности директора в это время исполнял И.П. Федоров, который, якобы, согласовал с Журавлевым вопрос о передаче этого экспоната в Москву. Вот что написал Федоров в своем письме-«отпуске»: «…В данный момент скелет находится не в экспозиции, а сложен в ящиках. Восстановить его и выставить в экспозицию возможности у нас нет и не представится, т.к. научных сотрудников-палеонтологов мы не имеем, единственная надежда музея это К.И. Журавлев, но здоровье его сильно подкачало и поэтому мы осиротели в этой области. Со временем скелет потеряет ту ценность, которую он представляет сейчас, т.к. в таком положении, в котором он находится сейчас, он разлагается, а форма костей превращается в порошок…». Вот так один из уникальнейших экспонатов Саратовской области был передан в Палеонтологический институт Академии наук СССР и, конечно, потерял свою значимость.

После  того, как скелет плиозавра был передан в Палеонтологический институт, его следы пропали. Сотрудники музея обращались с просьбой найти этот уникальнейший экспонат к профессору СГУ Виталию Георгиевичу Очеву, заведующему кафедрой исторической геологии и палеонтологии, но ему это сделать не удалось. Коллектив Пугачевского краеведческого музея, в том числе автор, также неоднократно пытались отыскать скелет и уже потеряли надежду на благополучный исход дела.

В марте 2009 г. автором настоящего сообщения и В.Б. Сельцером был произведён осмотр запасников музея, который позволил установить, что часть скелета плиозавра (предположительно шейный отдел), по-видимому, не был отправлен в Палеонтологический институт и остался в музее. Эта информация была размещена в интернете на сайте музея – pi-center.ru. Вскоре в июле 2012 г. сотрудник Палеонтологического музея Виктор Степанович Терещенко, кандидат биологических наук, сообщил, что в данное время занимается реконструкцией скелета «нашего» плиозавра, что в ходе реставрационных работ обнаружилась нехватка позвонков шейного отдела, и что он узнал о находке недостающих позвонков в запасниках нашего музея.

10 июля 2012 г. в адрес музея поступило письмо от доктора биологических наук А.В. Лопатина, заместителя директора Палеонтологического института им. А.А. Борисяка РАН, с просьбой рассмотреть вопрос о передаче шейных позвонков скелета плиозавра Pliosaurus rossicus в ПИН РАН для изучения и монтажа этого уникального экспоната. Коллектив Пугачевского краеведческого музея выразил согласие передать шейные позвонки при условии, если Палеонтологический институт РАН, сделает для музея слепок этого экспоната.

Константин Иванович Журавлев был прекрасным геологом – палеонтологом, археологом, этнографом, историком. Многие экспонаты нашего музея, собранные руками Константина Ивановича, являются экспонатами мирового значения. В 2009 г. Пугачевскому краеведческому музею присвоено имя К.И. Журавлева.

 

Литература

  1. Н.И.Сулейманова, В.Б.Сельцер. К.И.Журавлев – организатор палеонтологического мониторинга на Савельевском месторождении горючих сланцев (Саратовская область) // Юрская система России: проблемы стратиграфии и палеографии. Саратов, 2009 г.с.237-239
  2. К.И. Журавлев. Находки остатков верхнеюрских морских рептилий в Савельевском сланцевом руднике. г. Пугачев. 1940 г. Научный архив Пугачевского краеведческого музея им. К.И. Журавлева № 49. С.8
  3. Там же с. 8.
  4. Там же с.12.
  5. Там же с.13.
  6. Из письма- черновика К.И. Журавлева Р.Ф. Геккру.
  7. Е.Л.Геккер и Р.Ф.Геккер. Остатки Teuthoooidea из верхней Юры и Нижнего мела Поволжья // Вопросы палеонтологии. Т.2.1955. с. 42-43

Рисунок2

Рис 1. Ласт плиозавра.

 

 

 

 

Рисунок1Рис. 2. К.И. Журавлёв около смонтированного им

скелета плиозавра. Пугачёвский краеведческий музей.

Фото 1938 г.

 

 

 

Н.И. Сулейманова

Саратовская обл., г. Пугачев