Пугачёвский краеведческий музей основан 20 марта 1919 года. С декабря 1921 года по 1946 год директором был выдающийся учёный геолог-палеонтолог, археолог, этнограф, историк- краевед Константин Иванович Журавлёв.
Константин Иванович Журавлев родился 2 ноября 1901 года в селе Варваровка Николаевской волости Самарской губернии (ныне с.Варваровка Пугачевского района Саратовской области) в семье священника.
После окончания сельской школы, поступил в Николаевское духовное училище. Затем учился в Самарской духовной семинарии, но закончить не удалось, так как началась гражданская война и семинаристов распустили по домам. Константин Иванович приехал в город Пугачев, где в это время жили его родители.
В 1919 году открылся краеведческий музей. К.И.Журавлев помогал первым сотрудникам музея собирать экспонаты. 21 декабря 1921 года двадцатилетнего Журавлева назначили директором музея.
В научном архиве Пугачевского краеведческого музея хранятся документы, письма, отчеты о геологических работах и очерки К.И.Журавлева за 1924-1936 годы.
Цель моего выступления представить К.И.Журавлева как геолога и палеонтолога Саратовской области и показать теорию эволюции музейными средствами на примере экспозиции Пугачёвского краеведческого музея.
К.И.Журавлев не имел специального геологического образования. Но составленный им в 1929 году геологический очерк окрестности села Канаевка (Реки Сестра и Б.Иргиз), по рекам Камелик, Солянка, Сестра, в Озинский район и по Б.Узеню показал, что он прекрасный геолог.
В результате проводимых работ, он в нашем музее открыл интересную экспозицию, которая показывает геологическую историю нашего края. Итак, экспозиция нашего музея начинается с каменноугольного периода палеозойской эры, так как в нашем крае совсем недоступны для наблюдения древнейшие пласты Земли. У нас не выступают близко к поверхности земли геологические образования архейской и эозойской эр. По правому берегу р. Большой Иргиз – между г. Пугачёвом и с. Берёзово протянулась полоса выходов белых и светло- серых известняков камня, который у нас широко применяется в строительном деле.
О том, что наши известняки образовались на дне моря со всей очевидностью свидетельствуют остатки морских животных, которые массами встречаются здесь в камне. В экспозиции нашего музея есть раковины морских слизняков, двустворчатые, напоминающие раковины наших речных перловиц, есть завернутые спиралью ракушки брюхоногих. Много в камне иглы морских ежей и остатки морских лилий. Интересен кусок известняка в экспозиции музея, переполненный кораллами. Плитка известняка с окаменелыми раковинами продуктусов, рассказывает посетителям музея об этих животных, по устройству тела они были близки к червям, но имели двустворчатые раковины. Продуктусы имели раковину с сильно выпуклой брюшной створкой, у некоторых видов усаженной длинными иглами и с вогнутой спинной створкой. Все эти остатки окаменелых животных рассказывают нам, что море, которое отложило местную толщу известняков, было заселено многочисленными и разнообразными организмами. Умирая, они падали на дно моря. Мягкие части их тела сгнили, а твердые, известковые раковины и скелеты копились на морском дне, образовав эту мощную толщу известкового камня. Так в камне и сохранились до нашего времени эти немые, но красноречивые свидетели бушевавшего здесь моря. Они выставлены в нашем музее, и каждый посетитель может лично познакомиться с этими экспонатами.
В экспозиции есть остатки животных Пермского периода, которые были собраны К.И.Журавлёвым в конце 20-х годов на речке Сухой Иргиз. Это остатки морских лилий, раковины плеченогих и т.д.
Мезозойская эра представлена остатками животных юрского и мелового периодов.
В 1931 году Константин Иванович Журавлев занялся и палеонтологией, т.к. в это время началась разработка Савельевского месторождения горючих сланцев на реке Сакме Краснопартизанском р-не Саратовской области. Савельевский рудник разрабатывал сланцевую толщу нижнего волжского яруса (зоны Peris phinctes panderi d Orb). Эта толща здесь, как и на многих других сланцевых месторождениях этого же возраста, представляла собою чередование слоев серых и темносерых мергелистых глин с прослоями битуминозных глин и горючих сланцев. Эти отложения были очень богаты остатками ископаемой фауны. Поверхности наслоения горючих сланцев буквально были усеяны отпечатками сплющенных аммонитов, брахиопод и двустворок. Весьма были белемниты. Особый интерес имели остатки рептилий (ихтиозавров и плезиозавров), живших в юрском периоде около 150 миллионов лет тому назад, впервые встречаемые в СССР в таком сравнительно большом количестве. К.И.Журавлев с появлением карьеров для добычи горючих сланцев стал часто бывать в этих местах. В фондах нашего музея хранятся фотографии этих шахт. Посмотрев на эти снимки, можно понять, в каких ужасных условиях приходилось работать шахтерам. Константин Иванович понимал, что шахтерам не до ископаемых животных. Поэтому он писал обращения к горнякам. В музее есть письмо, написанное Журавлевым К.И. «Шахтер, помоги науке!», в котором он пишет: «Для изучения истории Земли и развития жизни на ней остатки животных и растений, находятся в земле. Ученые тщательно собирают, сохраняют и изучают остатки животных и растений, которые встречаются в пластах Земли. По этим остаткам можно восстановить какие животные и растения когда-то населяли моря давно минувших времен. Зачем это нужно? Это необходимо для восстановления истории Земли и развития жизни на ней. Это нужно для того, чтобы точно узнать, как, отчего изменялись животные, появлялись и вымирали различные животные и растения…Вы на каждом шагу в своей работе встречаетесь с остатками прежней жизни, а среди них есть такие, которые ещё совсем неизвестны науке или встречаются очень редко. Такие находки надо сохранять для науки и передавать в Пугачевский музей краеведения». В письме написано, как быть с находками крупных скелетов.
Константин Иванович в Савельевском руднике нашел два скелета ихтиозавра: один из них, полнее сохранившийся принадлежит представителю рода Ophthalmosauris.
Он находится в экспозиции нашего музея и имеет длину около 2 м. Другой скелет очень крупного ихтиозавра был передан в Геологический музей Саратовской геолого-разведочной конторы. Это были ящеры с рыбоподобной формой тела. Поэтому то ученые и дали им такое название-ихтиозавры. По гречески «ихтис» значит рыба, а «заврос» — ящер, так что ихтиозавр по-русски означает рыбоящер. Но на рыбу ихтиозавр был похож только своим видом. С рыбой этих ящеров сроднила общая жизненная среда: для жизни в воде, для быстрого передвижения в ней форма рыбы-самая выгодная. Ихтиозавры, приспосабливаясь к жизни в море, приобрели именно эту форму. Это были гигантские ящеры. У ихтиозавров челюсть была усажена частыми острыми зубами. Обладая такими ужасными челюстями, имея способность прекрасно плавать и быстро схватывать свою добычу, ихтиозавры были страшными хищниками. Во множестве они пожирали аммонитов, белемнитов и рыб. Весь организм ихтиозавра отвечал хищному образу жизни. Огромные, устроенные особенным образом, глаза давали возможность ихтиозаврам прекрасно видеть свою добычу даже в морских глубинах. Узкая, длинная, спереди заостренная голова и гладкое, лишенное чешуй, веретенообразное тело позволяли легко рассекать волны на поверхности моря, а при нырянии за добычей-свободно скользить в морских глубинах. Две пары конечностей у ихтиозавра превратились в плавники. Но не плавники, а мощный хвостовой плавник был главным органом движения у ихтиозавра. Он был у них широкий, кожистый, как у рыб, имел вертикальное положение. С таким устройством тела, приспособившись всецело к жизни в море, ихтиозавры не могли выходить на сушу. Прежде думали, что они выходили на берег для кладки яиц, подобно крокодилам. Теперь доказано, что ихтиозавры были живородящими. Жизнь в море заставила этих ящеров изменить и способ размножения. Такими же ненасытными хищниками были и другие чудовищные ящеры-плиозавры, тоже обитавшие в нашем юрском море. Эти ящеры также произошли от пермских неземных ящериц, постепенно приспособившись к жизни в воде. Юрские плезиозавры более неуклюжи, чем ихтиозавры-сохранили в своем строении больше признаков ящеров, почему и произошло их название «плезиозавр» — по-русски значит близкий к ящерам. Приспособляясь к жизни в воде, плезиозавры приобрели «обтекаемую» форму тела и веслообразное устройство конечностей. Передние и задние конечности у них почти одинаковых размеров. Они значительно длиннее, чем у ихтиозавров, но по своему устройству сильно отличаются от ихтиозавровых плавников. Бедряные и плечевые кости у них длинные, лопатообразные, кости голени и предплечья укорочены, но кисти плавников в своем устройстве сохранили от наземных ящериц пять длинных, тонких, ясно отдаленных друг от друга пальцев. У плезиозавров не было такого мощного хвостового плавника, как у рыбоящеров. Поэтому конечности плезиозавра (ласты) получили такое сильное развитие. Нужно думать, что плезиозавры превосходно плавали по морю, рассекая воду своими ластами, как веслами. Может быть, они не могли плавать и нырять так быстро, как ихтиозавры, но они были, несомненно, очень сильными соперниками рыбоящеров. Есть в экспозиции нашего музея обломок нижней челюсти колоссального плиозавра. Обломок имеет длину 53 см и высоту 21 см. Он, относится к средней части челюсти из задней области dentale и представляет около 1/6 всей челюсти по длине, так что длина всей челюсти была около 3 м. На обломке имеются нижнечелюстные зубы с обломанными на различной высоте коронками, между которыми сохранились острые верхушки верхнечелюстных зубов. У нас в музее есть грудной позвонок плиозавра, найденный в 1932 году на том же руднике. Обладатель этого позвонка был не менее 10 метров в длину. В 1933 году в Савельевском руднике был найден скелет плиозавра. Этот скелет имел длину 6,5 метров, череп 1,5м. Скелет сохранился полнее других находок, т.к. большая часть его (череп, шея и правая сторона туловища) была заключена в плотную конкрецию. Сохранившиеся части конкреции были вывезены Константином Ивановичем в наш музей. На месте находки в стенке штрека Константином Ивановичем было обнаружено продолжение скелета и при раскопке его получен вместе с частями лобковой, подвздошной и седалищной костей полный скелет правого заднего ласта. Ласт имел длину 1,85 м. из которых 85 см приходится на долю массивной бедренной кости. В процессе препарировки скелета были найдены остатки, имеющие палеобиологический интерес. В области желудка-на задней части коракоида-были обнаружены остатки крупной рыбы и огромное количество крючков от головоногих (белемнитов). Очевидно, эти остатки являлись остатками пищи плиозавра. Судя по-тому, что кости рыбы, сохранили естественное положение по отношению друг к другу, плиозавр погиб внезапно, прежде чем он переварил только что пойманную им и заглоченную рыбу. К.И.Журавлев подробно изучал содержимое желудка плиозавра. Об этом говорят его письма-черновики, адресованные Геккеру Роману Федоровичу: «Сегодня просмотрел кусок конкреции из области желудка плиозавра. Набрал крючков порядком, но целиком их трудно освобождать от породы. Отпрепарировав один кусочек, приходится портить десятки соседних. Попробовал один кусочек «содержимого желудка» растворить в разведенной соляной кислоте. Эффект получился, но «бою» тоже много-ломаются крючки под давлением выделяющегося газа. Крючков в породе ещё много, но как то рука не поднимается дробить и растворить все подряд. Жаль скелетик ихтиозавра, которого препарировать некогда, так и лежит среди крючков». Эти письма показывают нам, с какой любовью Константин Иванович занимался палеонтологией. Он переписывался со многими учеными геологами-палеонтологами: Ефремовым Иваном Антоновичем, Новожиловым Нестором Ивановичем, Геккер Екатериной Львовной, но больше всех у него была переписка с Романом Федоровичем Геккером.
Скелет плиозавра, найденный К.И.Журавлевым был единственным в СССР, находился в нашем музее с 1933 по1946 год. В годы Великой Отечественной войны экспозиция нашего музея была собрана и два года находилась в подвале одного здания.
17 июня 1946 года Палеонтологический институт Академии Наук СССР предложил передать им скелет плиозавра. Константин Иванович в это время уже болел. Исполнял его обязанности И.П.Федоров, который, якобы согласовал с Журавлевым вопрос о передаче этого экспоната в Москву. Вот что написал И.П.Федоров в своем письме-«отпуске»: «…В данный момент скелет находится не в экспозиции, а сложен в ящиках. Восстановить его и выставить в экспозицию возможности у нас нет и не представится, т.к. научных сотрудников-палеонтологов мы не имеем, единственная надежда музея это К.И.Журавлев, но здоровье его сильно подкачало и поэтому мы осиротели в этой области. Со временем скелет потеряет ту ценность, которую он представляет сейчас, т.к. в таком положении в котором он находится сейчас, он разлагается, а форма костей превращается в порошок…». Вот так один из уникальнейших экспонатов Саратовской области был передан в Палеонтологический институт Академии наук СССР и, конечно, потерял свою значимость.
В нашем музее есть отпечаток рыбы в сланце. Рыба четко сохранилась на сланцевой плите.
Другой интересный экспонат- отпечаток рыбы — был найден в 1936 году забойщиком шахты № 1 Савельевского Сланцерудника Ф.Заутренниковым. Рыба четко сохранилась на сланцевой плите (часть позвоночного столба, рёбра, плавники и часть черепа). Отпечаток принадлежит костистой рыбе, одному из первых родов костистых рыб, развившихся в конце юрского периода из хрящевых рыб (ПМК № 4185). К.И.Журавлёв спустился в шахту и на этом месте при обследовании нашёл: позвонок гигантского ихтиозавра, отпечаток рака и отпечаток ствола папоротника или папоротниковидной пальмы.
Есть в экспозиции часть скелета костистой рыбы на сланцевой плите, найденная в шахте № 1 Савельевского Сланцерудника на 2-ом участке по 2-му пласту в передней западной лаве забоя Крымского 28 июня 1936 года. В музей экспонат был доставлен Д.Е.Моргуновым.
Уникальный экспонат находится в экспозиции нашего музея – часть черепа юрской морской полукостистой рыбы Gyrodus sp. (сем. Pycnodontidae), найденная в отвалах шахты №2 Савельевского Сланцерудника. На найденных костях её черепа хорошо сохранились зубы верхней и нижней челюстей: крайние зубы – острые, режущие- были приспособлены для схватывания и разрывания добычи; на нёбе имеются ряды плоских бобовидных зубов, которыми рыба дробила раковины моллюсков и перетирала добычу.
Большой интерес вызывают нёбные зубы юрской морской рыбы Лепидотус (Lepidotus sp. из отряда лучеперых, подотряда полукостистых). Найдено в 1938 году в шахте № 1 Савельевского Сланцерудника забойщиком Тумановым.
Есть в экспозиции музея иглы морского ежа, которые медленно двигались по морскому дну. Их иглы и многоугольные пластинки от панцирей иногда сплошь переполняют слои местных юрских отложений. Часто встречаются членики морских лилий в виде маленьких пятиконечных звёздочек, составлявших стебли морских лилий, неподвижно прикреплённых к морскому дну. Фрагменты стеблей морских лилий находятся в экспозиции нашего музея.
В экспозиции музея много остатков животных юрского периода, найденные недалеко от сел Орловка и Селезниха, т.к. там тоже были сланцевые залежи. Самыми интересными являются аммониты и белемниты. Как же выглядели аммониты? У аммонита была голова с большимы глазами, хорошо видящими и на свету, и в сумарке придонных вод. Спереди-щупальца, оснащенные множеством цепких присосок. Между щупальцами — крепкий роговой клюв. Под головой — «сопло» водометного двигателя, трубка, через которую моллюск толчками выбрасывал воду, получая ускорение в противоположную сторону. Поворачивая «сопло», аммонит мог менять направление движения. Эта трубка одновременно служила и «пушкой» для стрельбы во врагов «чернильными снарядами». Тело аммонита — мягкий мускулистый мешок. Поверхность его сразу и «завод строительных материалов», «строительная площадка». Выделявшаяся здесь жидкость, содержащая кальцит, арагонит и органические вещества, застывая, образовывала стенки и перегородки очередных «комнат» спирального «дома». Построив примерно за две недели новое «помещение», моллюск передвигал тело вперед и начинал создавать следующее. Раковины аммонитов имели до десятка оборотов. Число камер в них достигало несколько сот. Жилое помещение занимало почти полный оборот спирали. Вход в раковину нередко закрывала крышечка, состоявшая из двух створок. Перегородки, делившие трубку раковины на камеры, прикреплялись к её стенкам по причудливо изогнутой линии, что увеличивало прочность соединения и всей конструкции. Следы этого шва часто видны и на наружной стороне раковины. Из камеры в камеру через перегородки тянулся пронизанный кровеносными сосудами шнур-сифон, с помощью которого моллюск мог менять уровень воды в отсеках раковины, а, следовательно, и её плавучести. В экспозиции музея есть дома самых маленьких и больших аммонитов.
В экспозиции музея есть белемниты, в народе называемые «чертов палец» или «громовые стрелы». «Чертов палец» — это как бы защитный наконечник сложной раковины, находившийся при жизни животного внутри его тела. Специалисты назвали эту деталь ростом, то есть выступом, тараном, какие, когда то были у древних боевых кораблей. Голова моллюска, скорее всего, несла на себе восемь коротких щупальцев и два длинных, вооруженных роговыми когтями- крючками, между которыми располагался острый клюв. Как и у аммонита, у этого существа были очень большие, зоркие глаза. Тело белемнита своими очертаниями напоминало снаряд или торпеду. По бокам от него отходили два плавника, служившие и для передвижения, и как рули глубины. Главным двигателем, как и у других головоногих, у этого тоже был водомет, трубка которого, сопло, выходила под головой. Подбираясь к добыче, белемнит плыл головой вперед, изготовив к бою клюв и щупальца, слегка шевеля плавниками. Удирал от врагов, рассекая воду заостренной задней частью своего тела, включив на полную мощность реактивный двигатель, выпуская в преследователей «чернильные снаряды». При этом он, вероятно, развивал скорость до 50 километров в час. Все «подобные стрелам» были хищниками, а сами довольно часто становились добычей ящеров и крупных рыб. Остатки белемнитов, как и раковины их родственников-аммонитов, могут служить надежными «маяками времени», так как росты разных видов этих существ, живших в свое время, отличаются друг от друга по форме, размерам, бороздкам на поверхности, по характеру углублений на их толстых концах.
Много в экспозиции остатков животных мелового периода: морские ежи, плеченогие – брахиоподы, купковидный коралл, бакулиты и т.д. Пласты мела на берегу реки Волга, составляющие целые горы, накопились из обломков и мельчайших раковинок морских микроскопических организмов, неисчислимом множестве населявших меловое море.
Кайнозойская эра представлена животными этого периода.
Гордостью нашего музея являются бивни и череп от одного мамонта, найденные К.И.Журавлевым в 1926 году на берегу р. Чагра в с. Кардон.
Интересное событие произошло в мае 1926 года. 11 мая К.И.Журавлёва вызвали к телефону. Звонил из Хворостянки А.Д. Лебедев (знакомый Журавлёва), служащий агентом Хворстянского уголовного розыска. Он сообщил, что в селе Кордон (Кольцовка) крестьянами найдена «голова с рогами» пудов 12 весом, вероятно, мамонта. Лебедев просил Журавлева приехать и осмотреть место нахождения. Лебедев передал также, что крестьяне уверены, что в этом месте имеется и весь костяк этого животного. Константин Иванович предложил принять меры к охране находки от порчи и разрушения, обещал выехать на следующий же день. 12 мая утром он выехал из Пугачёва и поздно вечером был в Хворостянке. Незадолго до приезда Журавлёва находка была доставлена в Хворостянку (в волостную милицию), по распоряжению Лебедева, так как весть о находке облетела окрестности и в с. Кардон сходились любопытные, причём многие старались отломить себе «на память» кусочек бивня или кость черепа. Вечером при свете лампы К.И.Журавлёв осмотрел находку.
Череп без нижней челюсти мамонта с бивнями, почти полностью сохранившийся. Был обломан конец правого бивня и выломан левый зуб. Правый бивень далеко не полон, конец его обломан и излом зашлифован. Утром 13 мая К.И.Журавлёв, сопровождаемый председателем Хворостянского Волостного Исполкома Кудряшовым, выехал в с.Кордон (село стоит на левом берегу реки Чагра (приток Волги) и находится семью километрами выше с. Хворостянка. Кордон в народе называли Кольцовкой). В сельском совете находчики рассказали, как обнаружили череп. Весной 1926 года полая вода проявила большую разрушающую силу на берегах реки Чагра. За эту весну в некоторых местах села берег подошёл к постройкам (старики рассказали Журавлёву, что в прошлом кордонцам уже приходилось по этой причине переносить свои дома и дворы). Обвалы были большой силы, в некоторых случаях при обвалах звенели стекла в окнах. Когда спала вода и слегка обсох берег, крестьянки взялись за устройство схода к реке, чтобы набирать воду. В это время (была пасхальная неделя) мужчин в селе не было, все выехали в поле на боронование. Крестьянки, спустившись под обрыв, заметили торчащий из подошвы обрыва какой-то предмет (конец бивня), который приняли за простой кол. Одна из крестьянок ударила по нему лопатой. Обнаружилось, что внутри он стоит из белого мягкого вещества. Скоро нашлось и практическое применение находке. Крестьянки стали разбирать бивень для косметических целей – на «белила» для лица. Они уверяли Журавлёва, что внутри бивня сохранилось «сало». В воскресенье (на «Красную горку») 10 мая из поля приехали крестьяне. Член сельсовета Иван Васильевич Мокеев обратил внимание на то, что девушки чего- то необыкновенного добывают под яром. Посмотрел, заинтересовался и, пригласив своих товарищей (Ивана Павловича и Петра Яковлевича Мокеевых и Седова Василия Антоновича) решил покопать на месте находки. Начав копать с бивня, они скоро обнаружили весь череп мамонта. При большом стечении народа его вытащили наверх при помощи верёвок и оглобель. При этом и выломили левый зуб. Находчики вместе с К.И.Журавлёвым спустились вниз и показали место находки. По их сообщениям, череп лежал вверх лбом, бивни были обращены вниз по течению реки. У левого бивня было найдено три спинных позвонка, соединенных вместе (позвонки очень хорошо совпадают при прикладывании). (Ныне тоже находятся в экспозиции музея). В сельсовет принесли конец правого бивня, отломанный крестьянками. Он также был обточен, как и левый, но более заострён, что указывает на меньший угол к направлению реки. При геологическом обследовании места находки были установлены следующие данные: обрыв около 5 сажень высотой; имеет на верху вертикальный уступ (около 1,5 – 2 саж.), затем спускается к реке более полого, образуя местами ступеньки. Журавлёв изучил разрез обнажающихся слоев и взял образцы пород в музей. Череп и бивни лежали на глубине 9,5 – 10 метров. К.И.Журавлёв, желая проверить, не остались ли в данном месте ещё какие – либо кости мамонта, попросил в милиции дать ему арестантов для раскопки. Просьба была удовлетворена. Яма находчиков была расширена на 15 кв. метров до воды, но ничего не было встречено. Константин Иванович погрузил находку на повозку и ночью привез во двор своего дома. Несмотря на то, что череп был привезен ночью, весть о нем разнеслась по городу и толпы народа направились посмотреть диковинку. За день пребывало много народа. До позднего вечера любопытные стремились увидеть находку, даже закрытые ворота не были препятствием: лезли на ворота, завалинку соседнего дома, на забор. Пришлось решать вопрос о перемещении черепа и бивней куда-либо в другое место. На помощь пришли отряды ЧОН (штаб их находился в Доме Учителя, рядом с домом Журавлевых). Чоновцы перенесли в укромное место, где он находился до сентября-времени переезда музея в дом по ул.М.Горького, рядом с аптекой. В экспозиции нашего музея есть череп эласмотерия, носорога, зубра и др. животных, собранных и определенных в свое время К.И.Журавлевым.
Итоговой работой К.И.Журавлёва по геологии и палеонтологии является его труд «Геологическое прошлое Саратовского Заволжья. Популярные беседы». Работа была подготовлена для печати, но начавшаяся Великая Отечественная война, помешала издать этот труд.
Константин Иванович увлекался историей Заволжья, археологией, этнографией. Он умер в возрасте 48 лет. Но он так много сделал для земляков, так много оставил после себя, будто прожил несколько жизней. Мы гордимся тем, что в нашем музее прекрасная экспозиция, рассказывающая о разных периодах развития Земли и представлены ископаемые животные этих периодов. Труды К.И.Журавлёва до сих пор востребованы студентами и преподавателями Саратовских и Самарских ВУЗов.
Сулейманова Нурия Ибрагимовна
директор Муниципального учреждения культуры
«Пугачёвский краеведческий музей им. К.И. Журавлева»
